воскресенье, 14 октября 2012
Просто фотографии и рисунки которые понравились, может позже подберу под них музыкуЭто подходит под настроение моего маленького драббла, написанного на однострочники
драббл
- Себ, а если я застрелюсь? - Андерсон разбудил его звонком в полпятого ночи, и сонный полковник целых полминуты пытался понять о чем ему говорят.
- Зачем? - зевнул он в трубку, наконец, и в ответ полились многочисленные жалобы на жену, начальство, сволочную работу и жизнь, в целом, как мимопроходящее явление.
Потянувшись, Моран выскользнул из постели, краем уха слушая бубнеж на том конце, и неуверенно поплелся на кухню заваривать кофе.
- Андерсон,- Себастьян отхлебнул горячий кофе, который прокатился маленьким свинцовым шариком по пищеводу, и закашлялся в трубку, - да, обеспечу я тебе надбавку, обеспечу, не переживай.
- Да разве в деньгах дело? - философски вздохнули на том конце, и судмедэксперт бросил трубку, продолжая надираться в компании начальства и коллег по поводу сдачи очередного квартального отчета, полного странных несовпадений, поразительных логических выводов и пропавших с места преступления улик.
Буквально через минуту ему позвонила Салли,
- Себ, - передразнила она коллегу, - а если я застрелюсь?
- Стреляйся, - рассмеялся киллер, с сонным ворчливым недоумением слушая гвалт на том конце. - Вы где вообще?
- А... в "Зеленой Стрекозе". Инспектор решил всех угостить, - девушка, судя по звукам, вышла на улицу, и Моран, глядя в окно, позавидовал ей, на улице шел мягкий пушистый снег, до рождества оставалась всего одна неделя.
- Слушай, - поинтересовалась Донован, - когда там твой шеф соизволит вспомнить об архивном деле? Мне бумаги надо вернуть.
- Я ему скажу, - честно пообещал Моран и тут же забыл, потому что влезать в отношения Донован и Мориарти - было все равно что в трясину: странно, непонятно и затягивает. Так, что лучше не влезать. Убьет. Или убьют. Мысли как-то незаметно свернули на то, что до конца года надо урегулировать дело с поставкой оружия и еще проверить нового паренька, к которому Джим приказал приглядеться. Голос Салли на том конце почти убаюкивал, тем более она по чисто женской привычке рассуждала в режиме нетребовательного монолога о рождестве, распродажах, погоде на улице, короче на все те темы, которые гарантированно вгоняют в теплый расслабляющий сон. Наконец, вместе с кружкой кофе закончился и этот звонок.
Утром надо было забежать к Молли и починить ей компьютер по старой памяти. Джим из IT, как никто умел настраивать технику так, чтобы она потом долгие годы самопроизвольно ломалась.
Молли сидела, грустно нахохлившись, на краю оцинкованного стола и смотрела на труп.
- Тьен, а что, если я застрелюсь? - спросила она, разглядывая аккуратное пулевое отверстие.
Себастьян мимоходом оглядел покойника, оценил профессионализм коллеги и отшутился какой-то социально адаптированной чушью. По-видимому, приближающееся рождество вгоняло людей в депрессию.
В столовой он заметил Шерлока с Ватсоном, которые оживленно спорили, медленно продвигаясь в очереди с подносам. Судя по предмету спора, Молли задавала свой вопрос не ему одному.
- Нет, Шерлок, - упрямо произнес Джон, - ну представь себе, а что если я застрелюсь?
- А если я? - флегматично ответил детектив, разглядывая мясо с подливкой на своей тарелке и вероятно вычисляя, с какой из валлийских ферм привезли несчастное животное.
- Ты не можешь, - отмахнулся Джон. - Это нерационально. Но неужели ты не мог ответить ей что-то другое кроме: "Да, это было бы интересным научным экспериментом, предупреди меня заранее, я всегда хотел посмотреть”?
Себастьян пожал плечами и отключился, разглядывая свое искривленное отражение в начищенных до блеска металлических полочках. Глаза у отражения были усталыми и грустными, и от этого хотелось чихнуть.
Майкрофт подловил его, как ни странно, в Диогене, когда Себастьян пытался сообразить хочет ли он сандвич со среднего подноса или пирожное с верхнего к своему традиционному файф-о-клок. Моран встретился с ним взглядами над чашкой с дымящимся чаем, они великосветски кивнули друг другу, и Холмс-старший одним натренированным движением развернул газету, отгораживаясь ею, как правительство новостным щитом от народа. Первую колонку таблоида занимал большой репортаж о самоубийце озаглавленный "А что если...". Моран вздохнул. Новостные службы последние несколько дней захлестнуло сообщениями о участившихся случаях суицида. И насколько знал Моран, босс был занят совершенно другими вещами и к этому руку не прикладывал. Пожалуй, под общее меланхоличное настроение дня больше подходила булочка со свежим маслом, за которую он и принялся, вычисляя стоит ли покупать в дом венок или ежегодный приход Санта-Клауса в этот раз можно обставить менее демонстративно.
День упрямо клонился к своему окончанию, когда Себастьян, решивший сократить путь марш-броском по Риджейнс-стрит, совершенно неожиданно напоролся на полицейскую ленточку, которую натягивал молодой констебль.
- Дальше нельзя, сэр, - уведомил его мальчишка.
- А что случилось? - поинтересовался Себастьян, потому что поинтересоваться этим было в логике вещей, к тому же, он никуда особо не спешил.
- Очередное самоубийство, - негромко ответили ему слева, и он обнаружил, что в тени здания, прислонившись спиной к красным кирпичам, стоит инспектор Лейстред собственной персоной, - иногда, - продолжил детектив ни к кому не обращаясь и тоскливо высматривая что-то позади и в полутора метрах выше над левым плечом Себастьяна, - я и сам думаю, а что если...
В этот момент его окликнули, и он, лениво оторвавшись от стены, прошел внутрь здания, туда где по лестнице шустро сновали эксперты, среди которых, возможно, был и Андерсон, так неудачно разбудивший Морана сегодня утром из теплого уюта постели прямо в глухую ватную темноту комнаты полную снега за окном.
И когда позже Джим прокомментировал ежевечерний выпуск новостей все тем же сакраментальным вопросом, Себастьян просто пожал плечами и предложил тогда уж заодно пристрелить и Холмса, чтобы была ничья. Джим странно взглянул на него и забрался в кресло с ногами, обхватив пальцами колено, чуть сгорбившись и вперившись глазами в экран, с видимым интересом выслушивая перепалку по поводу очередной речи Обамы в международной сводке.
Уже совсем ночью, когда полковник, уперевшись руками в прохладные края раковины, пристально разглядывал себя в зеркале, все, что случилось сегодня спрессовалось в один странный разноцветный полный тягостного недоумения пыльный комок, который застрял где-то в районе горла, и он с глухим смешком спросил у своего отражения:
- Себ, а что если нам ....
- Моран, кончай разговаривать сам с собой, - оборвал его холодный голос с порога, - идем обсудим один план.
- Какой план, босс? - удивленно спросил Себастьян, переводя взгляд и с пристальным интересом изучая полупрезрительно-полусонный прищур с другой стороны зазеркалья.
- Идем, - нетерпеливо бросил Джим, отлипая от косяка и направляясь, судя по звуку шагов, на кухню. - Я назвал его Рейхенбах.
- ...застрелиться? - одними губами закончил киллер и разжал пальцы. С кухни отчетливо тянуло запахом кофе, шоколада и горько-сладких специй сверху на кончике ножа прямо поверх белоснежной шапки взбитого молока. За несколько дней до рождества их экономка угрожала начать печь имбирное печенье. Наверное это будет.. Себастьян задумчиво взглянул на потолок, высчитывая дни.. да, уже завтра.
А это город в который я когда-то отказался поехать )) Говорят романтичный, впрочем люди много всего говорят
Ну а это просто мне нравится )
@темы:
Интересное в сети