Валентинки

[therole]

Задача: Шерлок сидел в лесу у костра и пальцами по земле выбивал морзянкой «ненавижу Майкрофта Холмса». Телефон не работал.
Шерлок, экшн, можно юмор

Решение:

Шерлок сидел в лесу. Лес сидел у Шерлока в печенках. Короче, оба они взаимно друг друга не удовлетворяли, и этот акт спонтанного неудовлетворения длился уже часов двенадцать, ровно с того момента, как Шерлок, повинуясь вполне естественному инстинкту к мизантропии, покинул поисковую группу, направленную по следам пропавшего из архивов министерства загадочного чертежа, и решил исследовать окрестности самостоятельно. Пасторальные девонширские леса не вынесли такого издевательства над собой и, несмотря на свою несомненно полезную склонность к дедукции, GPS навигатор, бесполезный из-за сдохнувших батареек, и способность принимать решения в критических ситуациях, Шерлок опоздал к вечерней раздаче плюшек по очень банальной причине. Он заблудился.
Зажигалка, слава богу, оставалась с ним, хотя сигареты и заменила давно уже пачка никотиновых пластырей, упаковка от которых и пошла на растопку небольшого костра.
Шерлок сидел рядом, на постеленном прямо на сырую землю, прикрытую ельником, плаще и, задумчиво глядя на языки пламени, выбивал морзянкой нехитрый мотив: "Ненавижу Майкрофта Холмса". Будь здесь вышеозначенный политик, ему несомненно было бы высказано весьма язвительным тоном все то, что не уместилось в нехитрый код "точка, тире", но пока реальность не оправдывала радужных надежд.
Холмс младший думал. Автоматом продолжая выстукивать пальцами устойчивый ритм по собственному колену, втягивая носом сигаретный запах пламени, он мысленно перебирал все те возможности, которые упустил.
"Так. Бумаги пропали утром в четверг." - "Ненавижу!" - "Хватились их только в пятницу вечером, когда младший сотрудник министерства не вышел на работу." - "Майкрофта!" - "Почему так поздно? Что могло произойти с четверга на пятницу?" - "Холмса!" - "Мы обнаружили, что автомобиля тоже нет и, по указаниям дорожной полиции, а также по транзакциям кредитной карточки вышли на поместье его старинного университетского приятеля в Девоншире." - "Ненавижу!" - "Только вот приятель сгинул три года тому назад, говорят, улетел на материк, и дом стоит нежилой." - "Майкрофт - собака!" - "И никто там, судя по следам, не появлялся, хотя нужная машина нашлась, вполне ожидаемо, на платной стоянке, за которую был внесен месячный залог все с той же кредитки." - "Ты ведь знаешь братец, как я не люблю эту твою политическую грязь." - "Но хозяина, по вполне понятным причинам, ни в самой машине, ни поблизости найти не удалось. И тогда приехали эти молчаливые люди в штатском которые начали прочесывать лес." - "Бессмысленная трата ресурсов, братец, когда толпа идиотов и я гоняются за другим идиотом. Зачем тебе это понадобилось? Ведь бумаги я нашел почти сразу." - "И вот, через два часа, Шерлок взбунтовался и, не начиная открытого конфликта, тихо испарился прямо посреди следственных мероприятий"
Костерок прогорал. Углями тянуло гораздо более явно, чем табаком, и хотелось есть. Согласно сюжету классических боевиков наступало самое время для экшена и появления на сцене героини.
Шерлок вскинул голову на негромкий треск и приподняв бровь уставился напротив, туда, где неэлегантно чертыхаясь пытался выпутаться из веток терновника его "обожаемый" старший братец. А вот и героиня романа.
- Мааайкрофт, - язвительно протянул он, - добро пожаловать к родному очагу.
Человек в кустах вздрогнул и подслеповато щурясь уставился на него. И только тут Шерлок сообразил. Выражение лица, легкая сутулость, ажиотаж, вот зачем понадобилось его привлекать - для пущей достоверности
- Простите, - неуверенно произнес его визави и начал рыться в карманах костюма, - с кем имею?
- Как давно Вы заблудились? - почти с отвращением рявкнул Шерлок, поднимаясь на ноги и сдергивая с веток плащ.
- Три дня назад, - тон человека становился все более неуверенным, - Кто вы такой? У Вас есть еда? - последнее предложение он выдал уже на автомате, перебив собственный испуг.
- Еда, - весело фыркнул Шерлок, вытаскивая незнакомца из плена кустов и обходя его по кругу, - я давно говорил ему, что не мешало бы сесть на диету, вот и живое доказательство моим словам, так действительно гораздо, гораздо лучше.
- Диета? - визави поворачивался вслед за ним, горбясь еще больше, и в глазах его стыла обреченность пополам с тоскливостью. - О чем вы? Вы.. издеваетесь надо мной? Я заблудился, я не ел ничего, кроме ягод, три дня.
Шерлок звонко похлопал в ладоши, улыбаясь уже во весь рот, чем напугал человека еще больше, и удовлетворенно сказал, останавливая свое вращение вокруг светила (светила ли?) внутренней и внешней политики Британии:
- Ненавижу поганца. Выманить меня из Лондона, отвлечь внимание, устроить шумиху в Девоншире и лишить малейшей возможности узнать, что в столице сейчас наверняка полным ходом идут официально объявленные разыскные мероприятия в связи с его исчезновением. Подумать только, и я, как послушная болонка, землю носом рою в его честь. Для пущей достоверности надо полагать. С вами провели инструктаж?
- Что? Что Вы имеете в виду?
- Вам сказали зачем вы здесь? Показывали мою фотографию? Оставили маячок... Маячок! - рявкнул Шерлок, и человек подпрыгнул. - Наверняка он где-нибудь на вас. Майкрофт, эта предусмотрительная сволочь, не мог об этом не подумать.
Через полчаса абсолютно голый человек, закутанный только в пальто Шерлока, грелся у костра и жадно расправлялся с остатками шоколадки, которую когда-то засунул в карман пальто Джон. Давать поносить свое пальто эксбиционистам похоже становилось доброй традицией. Хотя этот был эксбиционистом за шоколадку. Новый подвид.
Несколько минут тщательных поисков позволили обнаружить радиомаячок и раздавить хрупкую капсулу. Еще ряд манипуляций с простым устройством и микросхемой сотового телефона позволил отправить на некий законспирированный номер полный перечень претензий, которые Шерлок имел высказать старшему брату, вкупе с угрозой их немедленного обнародования, если Шерлока сейчас же, сию же минуту не доставят в его офис на Бейкер.
Два часа ожидания, все в славных традициях ИРА, и над ними раздался призывный стрекот вертолета.
***
- Майкрофт, - разъяренно общался Шерлок по сотовому, невзирая на весьма раздраженный взгляд старшего развед-группы. - Если ты еще раз, хоть один раз, посмеешь уверить общественность в моих нежных к тебе братских чувствах, или, попросту говоря, обжулить всех, уверив, что я бросился тебя искать, то я немедленно, слышишь, братец, немедленно звоню мамочке и сдаю тебя с твоим гастритом, ненормированным рабочим днем, бессоницей и хронической усталостью ей на поруки. И вот тогда, милый мой, тебе придется несладко. И не забудь, что ты должен мне новое пальто. Старое? Да господи, делай с ним что хочешь, чертов фетишист!


Задача: Джим Мориарти/ненависть к себе. На фразу: "Крайнее проявление ненавити-самоубийство."

Решение

От любви до ненависти один шаг. Так говорят те, кто смотрит со стороны. Джим Мориарти всегда отличался повышенным уровнем любопытства в крови, поэтому в любую ситуацию влезал, что называется, с головой, сердцем нараспашку и готовностью повернуть ее по собственному усмотрению к собственной же выгоде.
Поэтому он точно, безо всяких голословных утверждений знал, что от любви до ненависти пролегает пропасть, полная шагов, полушагов, поворотов, взглядов глаза в глаза и "эту руку вот так, эту вот так" и "да что же Вы держите партнершу как бревно" и "ну же, что вы оба топчетесь на месте?". Поворот головы - любовь, поворот туловища - ненависть, а в промежутке мишура в глаза блестками карнавальных костюмов. Вдох - любовь, выдох - ненависть. Так танцуют с Жизнью. Шаг и в анфас, скозь прорези Medico della Peste, любопытный агатово-черный всплеск, пируэт и взгляд Смерти полнится благосклонностью. Нет, я не зову тебя Мара. Еще нет. Я просто с тобой танцую.
Любая религия осуждает самоубийство. Даже катары осуждали. Надо отбывать свою земную юдоль полностью. В принципе, религия является сдерживающим фактором контролирующим численность населения на планете. Очень практично. Очень выгодно в макро-масштабах. Совершенно неприемлимо в микро. Джим любил жизнь. Жизнь тоже его любила. Жизнь любила его страстно, до безумия, до полной бутылки теплого, на грани приличий, виски в четыре утра, до недоуменного разглядывания расплывающегося на светлой ткани брюк красного пятна - сквозное в бедро, "Джим, мать твою, что ты там делал?", до неосознанного отвращения при виде будильника, до бурного на всю ночь и до двенадцати следующего дня секса. Жизнь подкидывала ему все новые и новые возможности рассмотреть себя. Шаг. Поворот. Летящий прямо в лицо маленький кусочек свинца. Ненависть. Крайнее проявление ненависти - самоубийство. Убийство себя. Убийство. В чем, в чем, а в этом он был силен. Идея, планирование, организация, осуществление, сокрытие следов, улик, совести, морали и прочих ненужных факторов с места преступления. Игра против. В данном случае против себя. Танец отражений. Джим улыбается прямо в бледное лицо напротив. Все как положено, одна рука на талии, другая на плече. Медленный ритм течет сквозь них общей кровью. Глаза в глаза. "Я тебя ненавижу" - "Я тебя убью". Жизнь третья лишняя здесь. Скучно. Оставаться в живых. Надо. Для того чтобы начать следующий круг надо прописаться на том свете.

Задача: Однажды Салли сказала, что ненавидит фрика. Андерсон с ней согласился. Так зародились их дружба и взаимопонимание.
Разговоры Донован и Андерсона, когда они остаются наедине. Юмор или черный юмор, заговоры и всяческие подколы над Шерлоком.

Решение

Исполнение №1
Однажды Салли сказала...

- Фраппучино, - сказала Салли, - я хочу фраппучино.
Андерсон оглянулся, но не обнаружил на улице ни одной зазывной надписи Старбакс.
- А знаешь почему я его хочу? - спросила Салли, и голос ее стал таким же холодным и маслянным как и сам напиток. - Потому что он не отстирывается, Андерсон. Вещи после него приходится выкидывать. И только представь с каким наслаждением я выплеснула бы полный стаканчик фрику в лицо.
- Эм, - сказал Андерсон...

И несколькими днями позже, когда их тела сплетались на скрипучей кровати мотеля в одно многорукое нечто, он обнаружил, что гораздо больше обнаженной женщины в объятьях, его возбуждает эта картина: как в замедленной съемке, стаканчик с липким и сладким напитком летит прямо в открытый на середине ехидной фразы рот детектива, и грязные потеки затейливо украшают брендовый плащ.

Второй раз это случилось, когда они вместе остались в управлении дописывать квартальный отчет. Статистика представляла из себя какой-то непрекращающийся кошмар, поскольку дела махрились недостающими уликами, как один из старых свитеров Джона.
- Я его ненавижу, - устало сказала Салли упираясь локтями в стол и опуская лицо в ладони.
Андерсон с сочувствием положил ладонь ей на плечо.
- Ну мы можем подержать его несколько часов в холодильнике отдела экспертизы, - неуклюже пошутил он.
И спустя пятнадцать минут Донован уже нетерпеливыми, дрожащими от холода пальцами, дергала ремень его брюк - обошлись без прелюдии, больше двадцати находится в охлаждаемом ангаре было нельзя.

Они оказались вместе как-то совершенно незаметно. Это не была любовь, это не был банальный секс, это была обоюдная, горячая до яркого всплеска оргазма ненависть.
- Он псих, - говорила Салли, - самый настоящий псих. Он буквально обнюхивал землю вокруг трупа, а потом унесся ничего не сказав, и через полчаса мы уже организовывали облаву. Травить людей как собак по одной наводке, по малейшей указке. Вот к чему он нас приучил. А если он однажды ошибется?
- Холмс не может ошибаться, - усмехнулся Андерсон, - если он ошибется хоть однажды, травить с собаками будут его.

Однажды они потратили целую неделю на то, чтобы раздобыть никотиновые пластыри без никотина и подбросить их в квартиру Холмса во время обыска. Хихикая при этом, как два, обкурившихся марихуанной, подростка. Андерсона преследовала мысль, что это не совсем здравое поведение, но поделать с нервным зудом, охватывающим его всякий раз, как появлялась возможность подгадить Шерлоку, он ничего не мог. С Салли все было намного хуже. Салли вела себя как Жанна Д'Арк при виде Карла VII, ее мотало от профессионального восхищения до желания истребить зло огнем и мечом по несколько раз за месяц.

Их свидания больше походили на военные советы. Или на театр злословия.
- Что он делает со всеми этими частями тел?
- Учитывая что он хранит их недалеко от плиты?
Хриплый смешок и долгий, выбивающий из головы все, кроме образа человека в черном длинном плаще, поцелуй. Когда Андерсон распластывал на кровати это сильное гладкое тело, ему чудилось, что без прозрачного безразличного взгляда их единственного и непреложного свидетеля не обходится ни одна чертова фрикция.

Идиллия кончилась совершенно внезапно. В одно утро, переводя взгляд с фотографии человека замершего на поребрике крыши, удачный кадр сделанный одним из паппарацци из народа для первой полосы, на заманчиво-гибкие изгибы ее тела, он понял что не чувствует ничего. Ее безразличный взгляд сказал ему, что и она находится в том же самом положении.
- Ты как? - спросила она его чуть позже, когда они столкнулись у кофейного автомата.
И Андерсон, может чуть поспешней, чем нужно, сообщил ей, что завтра прилетает его жена. Она кивнула, с затаенным облегчением. Жена. Ну конечно. И как это они так неудачно про нее забыли. Не будет больше жаркого шепота длинными ночами, не будет выматывающих душу длинных споров о том, как вывести фрика на чистую воду, перемежающихся сменой поз, не будет заговорщицких взглядов и частых отлучек в чулан для уборки в конце коридора. Жена. Конечно. Завтра.
Она безразлично отвернулась от него и пошла в отдел, держа в одной руке стаканчик кофе, а в другой какие-то бумаги. И глядя на ее ладную в общем-то фигуру и подтянутую задницу, Андерсон подумал было привычно, из того, до-Шерлоковского репертуара, что не прочь бы с ней переспать, далеко не прочь, сделал горький обжигающий глоток и шагнул в другую сторону. Жена...

Исполнение №2
- Я уверяю, что больше никогда не прыгну, - пятился Шерлок от Салли.
- Ты, - тихо, наступая на него, сказала девушка, - фрик! Ты понимаешь, что маньяк боялся высоты. Тебе эти прыжки по крышам ничего, а ему? А неустойчивая психика? А как он рыдал на допросе? Гнаться за тобой по всем чердакам до самого Ярда.
Андерсон осторожно придержал ее за локоть. Несмотря на неприязнь к Холмсу-младшему, даже он не смог бы сымитировать улики так, чтобы указать на самоубийство, если сержант в порыве чувств его придушит.

- Майкрофт, а может не надо? - нерешительно начал Лейстред, косясь на своего эксперта под чью диктовку Холмс набрасывал письмо маме о том, как проводит каникулы его брат.
- Украл с места преступления.. - перечислял Андерсон в запале, переглядываясь с Салли, - наручники, одна штука, стек, одна штука, кожаный передник и маску. Майкрофт, - ехидно уточнил эксперт, - что они делают потом с Джоном со всеми этими вещами?
- Да ладно, - примирительно сказала сержант Донован, - Молли рассказывала, что стеком он хлестал труп.
Андерсон закашлялся и на этом длинное письмо закончилось многозначительным троеточием.

- И говорила же мне мама в детстве , - простонала Салли, глядя в спину удаляющемуся фрику, - никогда, никогда не мой полы в чужих домах.
- Но у Анны, - смущенно откашлялся Андерсон за ее спиной, оправдываясь за жену - и вправду болела спина, а вы с ней не разлей вода. И я не виноват, что полочка с косметикой упала на тебя. Я судмедэксперт, а не специалист по прикручиванию полочек.


Исполнение №3

- Может сегодня не стоит пить? - осторожно спросила Салли.
Роберта Эмануэля Гарсию Андерсона мутило. Как раз сегодня он хотел напиться до этого состояния, и он его получил. Точно так же как получит назавтра головную боль, мерзкий привкус во рту и выговор от начальства за драку на рабочем месте.
Зато он ему наконец-то врезал. Господи, это был момент чистого, незамутненного ничем, почти детского блаженства. Смазанный удар по скуле, метил так, чтобы разбить в кровь губы, ну, да что там и так сладко, сладко до соленого привкуса на собственных губах.

- Роберт, ну какого черта ты взъелся? - сержант осторожно присела рядом и бармен неодобрительно покосился на нее. - Ну мало ли кто какие замечания мне делает.

Андерсон не обратил на нее внимания. Все это уже было. Весь этот пропахший никотином и выпивкой бар, приглушенные разговоры, растерянная, неодобряющая его поведение женщина рядом. Дежа-вю? Жизнь как скопление константных визитов за выпивкой? Эксперт встряхнулся и сфокусировал взгляд.
- Повтори, - бармену хватило не голоса даже, движения губ.

-Андерсон, господи, - Салли решила зайти с другого конца, - ну в самом деле, какая разница кто и с кем спит? Да об этом пол-Ярда знают, не делай вид, что ты невинный агнец.

Она не понимала. Жаль. Донован была милой, умной женщиной, исполнительным офицером, честной до мозга костей и она ни черта не понимала. Текила скользнула в горло, уютно устроившись прямо поверх соленого привкуса чужой? своей? крови.. а нет, всего лишь лимон с солью.

Андерсон сложил руки на стойке и опустил на них голову, прижавшись ухом к жесткой ткани рукава, рассматривая Донован из этой позиции. Сердито нахмуренные брови, полный возмущения и скепсиса взгляд, аккуратная в полицейской форме фигура.

Он вспомнил еще раз. Замах. Удар. Детектив отлетает на шаг, или на два, давится собственным саркастичным замечанием, прижимает ладонь к лицу, в глазах стынет недоумение: "что за эмоции на рабочем месте?".

Вздохнул, потерся носом о жесткий рукав куртки. Как в детстве. Кажется стоит прижаться к чему-то носом и тебя пожалеют. А он достоин жалости, о да. И презрения тоже. Чего он недостоин, так это, пожалуй, Донован.

Шаг. Замах. Удар. Свобода.

Нет. Не было шага, замаха, удара. Он сглотнул чужое оскорбление молча, как кислую, вязнущую в зубах лимонную горечь, присыпанную крупной солью. И свободы тоже не было. Куда же от себя убежишь. Если ты молчишь, когда оскорбляют женщину с которой спишь, твою женщину, то уже никуда. Ну и что с того, что фрику не нужно содержать семью, выслуживаться, одеваться в TK Maxx, составлять зубодробительные отчеты на тридцать страниц для прокуратуры, понижать голос, когда входит начальство и отправлять на гистологию срезы с любого трупа, а не с тех, которыми действительно хочется заняться. Он сумел, а ты нет, Андерсон. А он сумел. А вот ты… так что молчи теперь. Ты мешаешь ему думать.



Задача: Шерлок: Кошки?! Ненавижу кошек!!!
Джон (флегматично): Ты просто не умеешь их готовить... /уходит разводить костер/

Решение

Шерлок сморщил нос.
- Кошки?! Ненавижу кошек!!!
Джон Уотсон пожал плечами, костер на секунду полыхнул ярче, это Джим со своей стороны пошевелил угли палкой. Всполох высветил угрюмую складку у рта, царапину на скуле и темные запавшие глаза. Человек за его спиной недовольно шевельнулся, уходя глубже в тень. За все это время ни Джон, ни Шерлок не видели его лица. Однажды сквозь сон, сквозь полусомкнутые ресницы Джон увидел, как смотрит на него Мориарти, с какой-то обреченной загнанной тоской и брезгливым недоумением, которое все яснее проступало на его лице под глуховатые нотки спокойного мерного голоса визави. Полковник Себастьян Моран, так называл его Джим, полупрезрительно бросаясь званием как кличкой, так, что Джон невольно вскидывался на защиту мундира. Впрочем полковнику, или кто он там, на защиту было плевать, точно так же как и на возможное оскорбление. Джон так и не понял его роль. Он уходил и приходил совершенно спокойно, никак не связывая свое отсутствие с волей и желаниями своего компаньона, просто тьма у костра становилась чуть гуще на секунду и рядом с кострищем шлепался очередной кусок ЕДЫ. С едой в Лондоне после вирусной атаки было совсем плохо.
Нет, сначала все шло вполне даже хорошо. Редких оживших мертвецов почти сразу отстреливали и в целом общество научилось с ними справляться. В большинстве своем кремацией. Быстро, безболезненно, время и место экономит опять же. Правда острова к тому моменту уже заблокировали. Им не повезло, что первая эпидемия вспыхнула именно под Британским флагом. Впрочем жители узнали об этом нескоро. Импорт товаров с колоний по-прежнему продолжался, некоторые продукты подорожали, в интернете поднялась какая-то шумиха, аэропорт в Гайтсвике, где все и начиналось, заблокировали из-за террористической угрозы, потом очень удачно взорвался очередной вулкан в Исландии и пепел задержал все вылеты на две недели с гаком. А потом на них обрушилась стена. Весь мир, который поначалу не верил в происходящее, сейчас брезгливо затаил дыхание, наблюдая за разворачивающимися событиями. Все это поразительно напоминало железный занавес. Политики были настроены оптимистично, благодаря современным технологиям контакты с внешним миром поддерживались исправно, но что-то уже начинало разлаживаться. Но и тогда еще было неплохо. Цены конечно, ну так в мире все равно кризис, кому сейчас легко, вы вон у греков спросите хотят они поменяться местами или нет, да с руками оторвут.
Потом вспышки эпидемии зарегистрировали и на материке, стало ясно, что блокада ничего не даст, и она незаметно рассосалась сама собой. Жизнь начинала входить в прежнее благополучное налаженное русло. А потом кретинам американцам пришла в голову идея ВАКЦИНЫ. Конечно они ее изобрели. Конечно они испытывали ее на крысах и мышах, зараженных вирусом Искариот. Мыши и крысы благополучно испустили дух и от их маленьких трупиков избавились на третий день, все честь по чести, иначе, извините за деликатные подробности они начали бы вонять. Только вот не все было так гладко. Под влиянием вакцины вирус у некоторых особей модифицировался. Более длинный инкубационный период, менее заметные изменения, более длительный срок оживления, большая агрессивность, сила, скорость, выживаемость и сохранение зачатков мыслительной деятельности и голод. Новый вирус назвали Лазарь. Но переименование мало помогло, очень скоро он распространился повсеместно, спасибо грызунам. А там за несколько лет все очень быстро пришло в упадок. Какой-то религиозно настроенный идиот, собрав вокруг себя таких же маньяков начал огнем и мечом истреблять поганую нечисть, ну и пошло поехало. Хорошо хоть не дошло до ядерной волны, но бомбежки и обстрелы стали хмурой Лондонской повседневностью. Власть делили под шумок, чего уж там скрывать.
Джим пришел к ним однажды вечером, хмурый, руки в карманах пальто, дергающаяся нервная походка, он так и не снял верхнюю одежду, как будто мерз. Полковник и тогда сопровождал его, учтиво поклонился Джону, открывшему дверь, с другой стороны улицы и, чуть прихрамывая, скрылся в одном из перекрестков. Уже потом по этой манере приволакивать ногу Джон и узнал их незримого сопровождающего.
А тогда Джим уселся в кресло, с каким-то ожесточением впился мелкими белыми зубами в яблоко и, не прожевав, буквально выплюнул в сторону Шерлока:
- Поехали в Ирландию. У меня шале рядом с Брей Хед, никто не подберется, бункер, три уровня защиты. Поехали?
На Джона он даже не взглянул, и тот так и не понял: распространяется ли щедрое предложение на него. Оставаться дальше в Лондоне действительно становилось все труднее. Да и Шерлока, если подумать, ничего здесь не держало. Раньше держал Майкрофт и родня, хотя Холмс-младший и фыркал на это презрительно, но брата любил, это Джон четко понял, когда того кремировали, точнее то, что от него осталось. Точечный взрыв, развороченное низкой посадки дно благородной машины и месиво внутри, вот и все, что досталось младшему в наследство. Кто-то выгодно подгадал время для личных разборок. Мать семейства скончалась еще через несколько месяцев, и Шерлок, еще более темный лицом, собственоручно развеял прах ее по ветру. Джим тогда не появлялся несколько месяцев. И Джон так и не смог разобраться: рад он этому или нет. Потом как-то раздался дребезжащий звонок в дверь, поклон с другой стороны улицы и вот это: "Поехали со мной, Шерлок. В Ирландию. Поехали?"
Шерлок решил остаться. Нет, не так, Шерлок не решился уехать. Что-то в нем сломалось с этими смертями, какой-то важный рычажок, возможно это были остатки сердца. Иногда он был практически невыносим, вот как сегодня, иногда изысканно любезен, иногда застывал, глядя в одну точку. Джим, как это ни странно, остался вместе с ними. Некоторое время после того, как их дом был поврежден в результате очередной воздушной атаки, они все вместе жили у него, но потом были вынуждены убираться и оттуда. И тогда Джон решился. Он уговаривал Шерлока несколько недель. Наконец он добился угрюмого пожатия плечами и глухого "Да делайте что хотите" и они поехали в Уиклоу. Первое время Джим отчаянно весело курил, рассказывал какие у него там великолепные угодья, хлопал Шерлока по плечу и вообще веселился, а потом они попали в ту переделку и у них осталась одна машина. Только одна и ограниченные запасы бензина. На колонки с тех пор заезжать было опасно. Джон не знал как путешествовал полковник, чью машину они приватизировали, но он объявлялся у места ночевки каждый раз с новым трофеем и становился чуть поодаль костра, старательно следя чтобы лицо его оставалось в тени. Впрочем стоял он так недолго, и через несколько часов исчезал так же незаметно как и появился. И в освещенном неверными всполохами круге земли оставался только их ужин.
- Кошки?! Ненавижу кошек!!! - сказал Шерлок.
- Ты просто не умеешь их готовить, - Джон флегматично подтянул к себе две худые до болезненности тушки и достал маленький нож для свежевания...


Задача: Зомбиапокалипсис, джен, стеб, крэк, укур. Обязательно!
- Как же я ненавижу зомби!
- Может, тебя слегка утешит, что они тоже нас ненавидят?

Решение

- Как ты думаешь, Джон, отчего он умер? - с ленивой обреченностью Шерлок отдергивает занавеску и смотрит на тело, принадлежащее белому крепкому еще мужчине лет пятидесяти, одетому в темно-коричневую шелковую пижаму.
- От инфаркта? - Джон сосредоточенно изучает газету, обводя некоторые объявления красным маркером, ему не до трупа. - Шерлок, ты же хороший химик! Тут требуется лаборант.
Детектив вздохнул:
- Не интересует! Как же я ненавижу зомби!
Человек, точнее труп, за которым он наблюдал, неуверенно пересек вечернюю улицу и устремился в переулок, откуда вскоре раздался грохот мусорных баков. Несколько первых дней они были готовы довольствоваться человеческой едой, пока вирус не брал свое.
- Может, - сосредоточенно преподположил Джон, - тебя слегка утешит, что они тоже нас ненавидят?
- Не утешит, - бросил Шерлок и двумя шагами пересек комнату в шелковом завихрении халата падая на диван. - Они отняли у меня работу. Я без-ра-бот-ный, Джон. Кому нужен детектив, если труп и сам все может рассказать? Не-ин-те-ре-сно. Скучно!
- Остались еще кражи, - флегматично заметил его сосед, закрашивая очередной участок красным.
- Кражи, - вяло перечислил Холмс, - ограбления, похищения, мародерства. И 90% из них совершены жмуриками, Джон. А все остальное потрясающе банально. И они нас не ненавидят. Уже давно доказано, что это естественные потребности посмертного существования.
Он капризно отвернулся к спинке дивана и закрыл глаза.
- Все там будем, - согласился Джон и включил телевизор.

- Дипломатический совет согласился с необходимостью учредить профсоюз для посмертных британцев нетрадиционной сексуальной ориентации, - радостно прочирикала ведущая, и Ватсон поспешил нажать на кнопку выключения. Практически одновременно с этим зазвонил телефон.

- Шерлок дома? - холодно осведомились на том конце, и Джон, привычно поморщившись, кинул трубку куда-то в район дивана.
- Твой, гений злодейства звонит. Спроси его, кстати, в каком разрезе ему искать работу?
Работу для Мориарти Джон для разнообразия обводил зеленым маркером. Он нехотя вслушался в довольно резкий высокий голос.
- И они ведь звонят, Шерлок. Все. Сколько их есть. Каждый вечер. Звонят и молчат! - судя по тембру Мориарти был изрядно пьян. - Почему они молчат, Шерлок?
- Потому что у них атрофированы связки, - безразлично бросил детектив, прикрепляя на локтевой сгиб телесного цвета кружок пластыря.
- А да, - резко рассмеялся Мориарти, - а у некоторых перерезаны глотки...
Следующие пятнадцать минут беседа лениво лавировала от метода определения способа отравления в том самом прогремевшем некоторое время назад "самоубийстве" известного адвоката N, и до правильного использования гарроты, потом голос Джима потек уже совсем неслышной медовой патокой и Джон перестал прислушиваться, мстительно отметив зеленым вакансию дворника Иранского посольства.
Жизнь, несмотря на внезапно вмешавшийся в ее течение вирус, постепенно становилась гораздо более нормальной, чем была до того.


Задача: «Болливудский Шерлок».
Герои: Шерлок, Джон, Джим, Майкрофт, Лестрейд, Ирэн, Молли, Антея – обязательно, остальные персонажи и ОСы – по желанию.
Хочу залихватскую версию сериала в духе индийского кино: чтобы обязательно в детстве кого-нибудь украли или подменили; чтобы влюбленных разлучали и они страдали, но потом преодолевали козни врагов и воссоединялись; чтобы была какая-нибудь страшная тайна, которую кто-то из героев долго скрывал, а потом правда выплыла наружу; чтобы кого-нибудь оболгали или предали, а он/она мстили… В общем, хочу все эти замечательные штампы из индийских фильмов. Условий два: первое - все пейринги должны быть гетными (будем уважать традиции индийского кино); второе – кем бы ни был Джим на начало фика, в конце он оказывается «на стороне ангелов».
Ах да, так как это Болливуд, то можно (и нужно!) перемежать действие зажигательными (романтичными, душещипательными) песнями. «Мне так грустно, что хочется петь!»

Решение

В Ист-Энде. Эта история случилась в Ист-Энде. По крайней мере так об этом говорят.

Хлопушка. Сцена 1. Ист-Энд. Корзинки.
Режиссер носится, выстраивая сцену. У операторов опять закончилась то ли пленка, то ли зарядка, то ли настроение и начал накапывать дождь. Шерлок и Джим молча курили и косились на нарядные корзинки в которых лежали пищащие как кошки младенцы.

****
Дождливая ночь. Полутемный переулок. Тишину разрывает тихий жалобный плач. Человек который идет по улице, что-то бормоча себе под нос останавливается и подозрительно косится в расцвеченную фонариками полутьму. Из переулка доносятся характерные звуки ударов. Человек косится на свой зонтик и немного подумав бежит к телефонной будке. Дождь превращается в ливень.
Когда на место преступления приезжает полиция в переулке уже никого нет. Видны следы крови. За мусорными баками полицейские обнаруживают худенького мальчика, прижимающего к себе корзинку с младенцем.

*****

- А почему не тот? - Шерлок показал на самую крайнюю, украшенную херувимчиками, где заливался надсадным плачем румяный мальчик.
- Шерлок, - устало возразил Мориарти и покосился на своего личного снайпера с озабоченным видом инструктирующего дизайнера по интерьерам. - Ну разве похож по твоему вот этот на гения злодейства?


Хлопушка. Сцена 143. Пэл-Мэлл.

Майкрофт поднялся из-за стола с легким чувством досады. Разговор с младшим братом не клеился.
- Да ты совсем не похож на меня, - скривился Шерлок, - посмотри на себя. Сухой. Невзрачный. Брюзга. Да еще и вечный твой зонтик как у отца. Меня верно подбросили в эту семью.
- Шерлок успокойся, - Майкрофт накинул пальто и взглянул на старый потрепанный зонтик, который верой и правдой служил семье еще со времени его детства, - Мы братья с тобой и я тебя люблю. Посмотри, - он развернулся к брату и закатал рукав рубашки, - у нас одинаковые родимые пятная Шерлок. Какие могут быть сомнения.

Он взглянул на зонтик еще раз и подхватил его, оборачиваясь к брату. Заиграла музыка.

О возлюбленный брат мой, этот зонтик - единственное что осталось мне от отца
В непогоду, дождь и холод он спасал меня от грустных воспоминаний
Этот зонтик, о брат мой, я передам тебе и твоей жене, когда...

***
- Какая к черту жена, о чем он? - удивленно спросил Шерлок проходившего мимо сценариста.
- Сцена 345, Шерлок. Свадьба.
- Свадьба? - прошипел детектив, выхватывая сценарий. Да вы что совсем с ума сошли?

Хлопушка. Сцена 456. Крыша маленького покосившегося сарай...... Крыша высокого небос..... Холл дворца... Река.... Крыша и стадо сло... Крыша Бартса. Полдень.

Джим и Шерлок застыли друг напротив друга.
- Дай мне побыть одному, - сухо попросил детектив, еще больше выпрямляя спину.
- Да пожалуйста, - мерзко рассмеялся консультирующий преступник, разворачиваясь спиной, абсолютно уверенный что сейчас детектив сделает свой решающий шаг.
Шерлок смотрит вниз. На площади разбит небольшой базар. Посреди стоит слон. Женщина торопится к переносному храму возжечь благовония. Где-то там среди сонма людей затерялся Джон. Телефон не берет. Связь больно плохая.
В этот момент один из людей посмотрел наверх. Он увидел силуэт детектива на крыше и выскочил на середину площади показывая пальцем. Скоро к нему присоединилось еще несколько людей. Немного подумав они посовещались и начали танцевать. Тут наверху музыки и слов не слышно но это, судя по жестам и количеству набежавших статистов, должно быть что-то очень трагичное.
Посреди танца на площадь врывается человек с зонтом. Раскрывает его, начиная кружиться в танце. Еще один. Еще. Скоро вся площадь напоминает сцену из фильма "Шервудские зонтики" и до Шерлока наконец доходит.
Он заливается смехом и спрыгивает с парапета. Джим останавливается на полушаге.
- Что? - восклицает он. - Что я упустил?

Шерлок подходит к нему пританцовывая. Откуда-то доносится негромкая музыка.
- Знаешь ли ты мой враг, как иронично сыграла нами судьба? - поет Шерлок на ухо Джиму, обходя его по кругу.
- Что? Что я упустил? О чем не подумал? - Джим картинно прикладывает руку ко лбу и подозрительно косится на детектива.

О Джим. О враг мой. Тот о ком думал я, совершенно не подозревая как нами сыграла судьба.
Ты мне ближе чем друг теперь. Ближе чем брат... Те узы что связали нас крепче чем сталь
Прости мне все разрушенные мною планы. Я был на стороне ангелов, но ангел ли я по сути?

Шерлок. О чем ты? Мне плохо. Я брежу? Ты это я? Или я это ты?
Быть иль не быть мне гением злодейства? О как раскаиваюсь я в том что совершил.
Я понял. В последний миг я понял гениальный твой замысел. Прости меня, прости.
Дай руку, брат...

Шерлок протягивает руку и Мориарти достает пистолет, но набежавшая толпа статистов разлучает их, танцуя и исполняя грустную песню о превратностях судьбы. Шерлок и Мориарти смотрят друг на друга с разных концов крыши и пытаются жестами продолжить беседу. Наконец статисты убегают и двое врагов вновь оказываются одни.

Мориарти поднимает пистолет, но не успевает нажать на курок. На крышу под вновь зазвучавшую музыку врываются люди с площади. Они кружатся вокруг, размахивая зонтами и вновь оттесняют Холмса и Мориарти друг от друга. Мориарти бессильно опускает руку. Под стокатто песни о брошенных детях, любви прошедшей сквозь года и слонах, на крышу на пожарном подъемнике поднимают Майкрофта и группу танцовщиц. Майкрофт танцует, чем на время повергает всех в шок, но шоу должно продолжаться. Поэтому после десятиминутной суматохи все убираются с крыши оставляя героев втроем.
- Шерлок, Джим, - восклицает Майкрофт радостно и отбрасывает зонтик. - Я только что из Бомб... Ист-Энда, где после долгих лет служебного расследования я вычислил кто был нашей матерью.
- Нашей? - подозительно уточнил Мориарти, крепко сжимая рукоятку пистолета.
- Да братья, - радостно прочирикал Майкрофт и закатал сразу оба рукава, начиная танцевать

У меня два родимых пятна, потому что я старший брат. Два пятна, одно на левой, другое на правой руке.
У меня два любимых брата на сторонах Добра и Зла. По одному на каждой для тех кто не умеет считать
Брат на левой стороне и брат на правой. Посмотрите на свои руки братья и давайте погрустим о том как разлучили нас в детстве.

Шерлок и Джим синхронно закатывают рукава и обмениваются ошалелыми взглядами.

Майкрофт прекращает танцевать и степенно приводит в порядок одежду, подхватывая с пола зонтик.
- Эм.. - нерешительно начинает Джим, пересматривая свою жизнь, - я по прежнему буду преступником? Можно?
- Ну конечно, возлюбленный брат, - оптимистично отвечает Майкрофт, - но это будут преступления во славу Британии в других странах.

Шерлок скептично хмыкает и отходит к краю крыши, доставая телефон. Сигнал почти не ловится.
- Джон, - кричит он в трубку, но Ватсон его не слышит. Они с таксистом на повышенных тонах выясняют почему это лондонские кэбмены торгуются как бомбейские рикши.
Тогда Шерлок прицельно бросает телефон. Ватсон поднимает взгляд. Шерлок жестами показывает ему что все в порядке и ... вся площадь начинает танцевать. Слон трубит. Финальные кадры. Женщина у молитвенного домика поднимает к небу счастливые полные слез глаза.